17.05.2022 г.
Допустимо ли ставить под условие встречное обязательство взамен уже полученного от другой стороны предоставления?
Передача полномочий единоличного исполнительного органа управляющему является частой практикой. Заключение такого договора преследует экономическую цель развития хозяйственного общества, повышения рентабельности. Зачастую и вознаграждение управляющего зависит от наличия в обществе прибыли. Однако возможно ли взыскание выплаченного вознаграждения, если цели такого договора не достигаются?
Приведу пример из практики бюро. Между обществом и индивидуальным предпринимателем был заключен договор о передаче управляющему полномочий единоличного исполнительного органа. В договоре стороны согласовали ежемесячную оплату управляющему, выплачиваемую по утверждении представленных им отчетов и исчисляемую в процентном отношении к прибыли общества после уплаты налогов. Также договором предусматривалось положение о том, что управляющий не вправе требовать вознаграждения, если в течение квартала деятельность общества была убыточной.
В течение четырех месяцев управляющий исполнял свои обязательства и получал вознаграждение, размер которого согласован устно. Однако в результате корпоративного конфликта полномочия управляющего были прекращены досрочно, а новый директор общества посчитал, что управляющий получил неосновательное обогащение, так как деятельность общества за квартал оказалась убыточной. Был подан иск о взыскании с управляющего неосновательного обогащения.
В ходе защиты интересов ответчика, которого я представлял в суде, разрешались два вопроса: вправе ли управляющий в данном случае требовать вознаграждение и за какой период.
В научной литературе нет единого мнения относительно природы договора о передаче полномочий. Суды, в свою очередь, чаще придерживаются позиции о том, что такой договор следует квалифицировать как договор возмездного оказания услуг (постановления ФАС Западно-Сибирского округа от 29 мая 2007 г. № Ф04-4834/2006 (34619-А46-16) по делу № 6-250/2005, АС Московского округа от 22 июня 2016 г. № Ф05-7960/16 по делу № А40-113059/2015, АС Уральского округа от 13 сентября 2019 г. № Ф09-165/18 по делу № А60-13832/2017), что не исключает также применения правил о смешанном договоре. Из этого же исходил суд в делах № А60-41444/2020 и № А60-39513/2020.
В связи с этим выбранный истцом способ защиты является ненадлежащим – неосновательное обогащение не возникает при исполнении обязательства по действительному договору в пределах согласованных условий этого договора. Споры о качестве оказанных услуг вытекают из условий договора, предполагают доказывание некачественности оказанных услуг и соразмерного снижения их стоимости. Применительно к управляющему в случае отсутствия у компании прибыли в отчетном периоде также возможно взыскание убытков, причиненных обществу.
Исходя из положений п. 1 ст. 328 ГК РФ применительно к абз. 3 п. 1 с. 723 и ст. 783 Кодекса, правовая природа вознаграждения управляющего носит частноправовой встречный характер. Вместе с тем выплата вознаграждения может быть поставлена под условие (отменительное или отлагательное).
В рассматриваемом деле выплата вознаграждения была поставлена под отменительное условие, – то есть при наступлении события (выявлении убыточности по данным бухгалтерской отчетности) управляющий терял право на получение вознаграждения независимо от качества оказания им услуги.
Проблема заключалась в применении условия к обязательству по оплате уже оказанных услуг в зависимости от достижения (недостижения) результата. Согласно судебной практике, если наступление отменительного условия предполагает полное прекращение отношений по договору, то, например, предоплата или неосвоенный аванс подлежит возвращению (постановление ФАС Поволжского округа от 12 апреля 2013 г. № Ф06-1937/13 по делу № А55-19857/2011).
Однако дискуссионным остается вопрос о возможности поставить под условие встречное обязательство взамен уже полученного от другой стороны предоставления. Статья 327.1 ГК не содержит четкого ответа на данный вопрос, судебная практика также неоднозначна. Так, если рассматривать более ранние позиции судов, то в Постановлении Конституционного Суда РФ от 23 января 2007 г. № 1-П, обосновывая запрет на включение условия о «гонораре успеха» в договоры на оказание правовых услуг, КС также признал недопустимым в принципе включение в предмет не только договора на оказание правовых услуг, но и, по сути, любого договора возмездного оказания услуг достижение того или иного результата.
Относительно недавно стала складываться иная практика: Верховный Суд РФ со ссылкой на ст. 327.1 ГК признал законным положение договора об оказании услуг, которое увязывает выплату вознаграждения с достижением результата в процессе оказания посреднических услуг (определения от 27 июня 2017 г. № 41-КГ17-8 и от 13 июня 2017 г. № 41-КГ17-5).
Соответственно, стороны вправе ставить под условие оплату оказанных услуг в зависимости от результата деятельности. Допустима и обратная ситуация – прекращение права на получение вознаграждения в случае недостижения результата. При этом ни в ГК, ни в судебной практике мне не встретилось примеров допустимости (недопустимости) применения отменительного условия ретроспективно.
Если исходить из природы частично «условных» сделок, то по общему правилу применение отменительного условия ретроспективно представляется нелогичным, так как оно не связано с недействительностью сделки и не должно влечь аналогичные последствия в виде возврата всего полученного. Хотя это не запрещает сторонам договориться о применении такого подхода, но может повлечь ситуацию фактически безвозмездного оказания услуг, что будет прикрывать, например, дарение между юридическими лицами в нарушение закона.
Возвращаясь к делу № А60-39513/2020, замечу, что суд сделал вывод о том, что применение отменительного условия к обязательству по оплате вознаграждения в зависимости от результата услуг допустимо, а также что такое условие распространяется на будущие отношения. Аналогичный вывод приведен в деле № А60-41444/2020.
В заключение добавлю, что, несмотря на то что «условные» сделки давно известны отечественному правопорядку и часто применяются на практике, их законодательное регулирование остается неполным. Судебная практика также не может восполнить все возникающие пробелы. В связи с этим, на мой взгляд, необходимо тщательно подходить к подготовке договоров, выбору конструкций и избегать формулировок, позволяющих двусмысленно толковать условия.